Коллеги, данное соглашение, я уверен, сейчас является объектом внимания не только в Турции и в России, но и во всём мире. Весь Ближний Восток наблюдает сейчас, весь Запад наблюдает и, естественно, Европейский союз, потому что энергетические отношения — это всегда конкуренция, всегда кто-то заинтересован в энергоресурсах, а кто-то обеспечивает безопасность: многие страны, которые поставляют газ, рискуют.
Это соглашение и политическое, и экономическое, и наш разговор сегодня это доказывает. Политическое — потому что мы, конечно, хотим обойти Украину, как минимум снизить транзит газа через Украину, и причины абсолютно понятны. Экономическое — потому что в перспективе оно, естественно, может принести нам много экономических выгод.
Чего мы вообще хотим достичь и что мы для этого делаем, какая у нас стратегия в энергетической сфере? Создать надёжную и, самое главное, независимую, защищённую от политических рисков энергетическую систему — вот задача номер один, и, конечно, «Турецкий поток» является здесь очень важным, серьёзным звеном, во-первых, потому, что Турция — самый серьёзный потребитель российского газа после Германии, а во-вторых, потому, что через «Турецкий поток» от нас получат газ девять стран юго-востока Европы, плюс три страны Центральной Европы, плюс Австрия и Италия. Если нам удастся всё сделать в соответствии с концепцией, коллеги, это означает, что в перспективе 35 процентов газа для Европы будет поступать через «Турецкий поток». И самое главное, третье, — этот проект, это соглашение обеспечивает гарантию и безопасность, усиливает энергетический треугольник «Европейский союз — Турция — Россия», вот о чём речь.
Я вам скажу, что, вообще, подобные энергетические соглашения являются серьёзным геополитическим ресурсом, история это доказывает. Вспомните, — особенно коммунисты должны хорошо это помнить — в 1970 году впервые имел место факт крупномасштабной торговли нашими ресурсами: тогда, представьте себе, был заключён договор между Западом и Востоком — ФРГ и СССР. И столько препон ставилось, столько различных интриг было, чтобы этот проект не заработал, но он всё-таки заработал, и это говорит о том, что миром движет интерес, в том числе экономический интерес.
Вот в чём преимущества этого соглашения.
Далее. Европейский союз сегодня просто забывает, плохо, так скажем, ориентируясь в политике ПАСЕ, в ситуации с Киевом, что мы-то как раз упорно добиваемся, чтобы потоки газа были надёжными, чтобы выполнялись договорённости между Европой и Россией до 2035 года — у нас есть такой контракт, он как раз нас и обязывает искать различные способы вовремя и качественно поставлять газ в Европу. Вот с чем связана сегодня ратификация соглашения.
Уважаемые коллеги, мы, конечно, очень сильно рискуем, мы прекрасно понимаем, что «Турецкий поток» — это определённый риск, но разве через Украину газ поставлять менее рискованно? Категорически нет! В данном случае, мы считаем, пусть будет несколько рисков: если мы договоримся с Украиной, как было сказано, — хорошо, но если не договоримся, то… Мы всегда говорили, что готовы через Украину поставлять наш газ, но ситуация так сложилась, что не получается. Да, с Турцией у нас были определённые проблемы, риски были серьёзные, и мало кто из экспертов верил, что мы вернёмся к этому соглашению, и тем не менее посмотрите — насколько серьёзно мы поссорились с Турцией и с какой скоростью благодаря проявлению воли нашего лидера и Эрдогана мы всё-таки достигли серьёзных договорённостей! И несмотря на то что этот ближневосточный узел, я имею в виду ситуацию в Сирии, серьёзно был завязан на Турции, мы добились решения двух задач: будем работать с Турцией в энергосфере — это раз, и, второе, коллеги, обратите внимание, мы добились того, что с международной террористической организацией «ИГИЛ» мы боремся именно вместе с Турцией, реальный пример — освобождение Алеппо, где были задействованы Иран и Турция.
Вот на это мы и должны опираться, когда говорим о том, нужно или не нужно ратифицировать соглашение. И фракция «ЕДИНАЯ РОССИЯ» не только из политических соображений поддерживает этот законопроект, но из экономических тоже. Я вам так скажу: внутри страны определённый порядок, позволяющий нам, в том числе фракциям, сегодня консолидированно действовать, объединяться при решении многочисленных вопросов, мы навели, но в отношении экономики каждый раз мы получаем упрёки с разных сторон — давайте теперь экономикой займёмся! Разве это не диверсифицированный подход, то, что мы сегодня делаем, — поставлять газ по разным каналам? Конечно да, и данное соглашение даст именно диверсифицированный эффект.
Коллеги, уверен, мы должны ратифицировать это соглашение, и мы будем внимательно следить за его реализацией. Мне кажется, это соглашение — один из тех наших проектов, которые убеждают нас в том, что менеджмент, который занимается экономикой, начинает чувствовать острые углы. Мы ни в коем случае не должны прислушиваться к некоторым либеральным оценкам: мол, это газовая игла и надо с неё слезать. Это наш потенциал, это наш бюджет, это то, откуда мы получаем деньги сегодня, и мы знаем, каким образом решать наши социальные проблемы, — в том числе посредством данного соглашения.
Спасибо большое, коллеги, за внимание.
